Одинаковые люди

Когда-то, в незапамятные времена, Цицерон в «Первой речи против Катилины» вздыхал: «О, времена! О, нравы!». Фраза стала крылатой. Повторялись эти слова из века в век все с теми же осуждающими придыханиями, обобщая и осуждая устоявшиеся порядки, намекая на упадок нравственности и морали. 

С детства каждому из нас приходилось слышать в общественном транспорте о молодежи, не уступающей места пожилым людям. То же самое мы слышали в юности, в молодости, в старшем возрасте. Сами порой сетовали, изменившиеся времена ругали, вздыхали, мол, раньше лучше было, правильнее. Сам иногда так вздыхаю. Однако…

Много лет назад, в начале восьмидесятых годов, произошла со мной занимательная история, чем-то схожая с событиями из рязановской «Иронии судьбы». Встретились мы с товарищем. В одном полку в Афганистане служили. Понятное дело, горячая встреча, посиделки у костра с шашлыками, разговоров-воспоминаний на всю ночь. Днем прибыли на железнодорожный вокзал в Невинномысск, чтобы уехал товарищ домой, в Ростов-на-Дону. Появились на вокзале раньше времени, посидели в кафе, Мишка (товарищ мой) и говорит, что побывал у меня, посмотрел, как живу, а сейчас непременно настаивает на взаимном визите. Лето. В институте сессия закончилась, почему бы и нет. Купили еще один билет в плацкартный вагон. Помните, такие коричневатые прямоугольники из жесткого картона, с круглой дырочкой вверху. Опять присели в кафе. Темнеть уже стало. Мятый голос из громкоговорителя на перроне лениво сообщает, что прибыл поезд, следующий маршрутом таким-то. Из мешанины слов выдернули только «Ростов-на-Дону». Кинулись к поезду, он минуты три всего-то стоял на станции. Вагон нашли сразу, сунули заспанному проводнику наши квадратики-билетики, тот лениво кивнул. С местами быстро разобрались, влезли на верхние полки и уснули.

Рано утром, когда поезд подходит к Ростову, уже светло, мелькают плесы, ерики, Дон блестит. А тут смотрим в окно — пейзаж странный, что-то гористое, даже морское краешком выглядывает. О, боже мой, где мы?! Спросили у проводника, он на ломаном русском в ответ махнул рукой: «Скоро прыедым!». Да, действительно, «прыехалы», вернее «приплыли», скоро. В замечательную столицу Советского Азербайджана. Поездом ошиблись. Сели не в «Баку – Ростов», а в обратный.

Баку встретил, как говорится, радушно, знойным утром, жарким ветром, запахом моря, нефти и ароматами шашлычных на привокзальной площади. Посчитали мы наличные и несколько огорчились. Один рубль семьдесят копеек явно мало даже по тем временам для перемещения нас хотя бы до Ставрополья. А еще вчерашние посиделки сказываются. Смело вошли под широкий тент одной из кафешек, прикинули: по бокалу пива — это 44 копейки, по чебуреку на брата —  это еще 72 копейки, ну и на общественный транспорт, чтобы выбраться на оперативный простор, доехать до дороги, ведущей в нужном направлении, а уж дальше воспользоваться автостопом.

Сидим в тенечке, питаемся, Мишка огорчен, ему послезавтра утром на службу. В милиции тогда служил мой товарищ.

Подходит к нам полный такой дядька, невысокого росточка, лет сорока, в белом переднике и странном головном уборе с завязками сзади. Присел за стол, разговорились. Посетителей нет, только мы, вот шашлычник и решил развлечься, поговорить с новыми людьми. Слово за слово, рассказали ему свою грустную историю, даже остатками мелочи позвенели на ладони. Вспомнили, что в Баку, в поселке Разина, живет наш однополчанин Вагиф Р., разыскать бы его. Но адреса нет. Вернее, адрес-то есть, но в записной книжке, которая дома осталась. Даже место припомнил, где книжка лежит, и страничку с адресом Вагифа. Зеленой пастой написано. А что толку?

Али, шашлычник, усмехнулся в густые усы. Вагифов в Баку, как, к примеру, Михаилов в Ростове или Сергеев в Ставрополе, а уж по фамилии Р., так еще и гуще. Порасспрашивал еще нас Али, посмеялся, погрустил над рассказами об Афгане, выставил на стол угощение. И базбаш, суп приготовленный на углях, и кутабы с мясом, и соус наршараб, и долму, и пахлаву, и, безусловно, коньяк «Гянжа». Хороший человек Али! Он нам и билеты купил до Ростова-на-Дону, и на дорогу сунул «пятерку». Как ни упрашивали мы с Мишкой нашего спасителя дать адрес, на который можно было бы вернуть деньги, наотрез отказался бакинец Али, отмахиваясь и повторяя, что шарик тесный, помогать надо друг другу.
Читатель может усмехнуться сейчас и, подняв палец к небу, глубокомысленно произнести: «Времена другие были! Люди были другие!».
Хорошо. Пусть так. И все же…

Как-то был я в столице. Как любой провинциал, в свободное от дел время, носился по Москве, старался охватить вниманием как можно больше достопримечательностей. Красная площадь, храм Василия Блаженного, Арбат, Поклонная гора, Третьяковка. В метро на эскалаторе отдыхал. Очнулся только тогда, когда спина ловкого воришки была уже в самом низу «лестницы-чудесницы». Унес, гад, мой мобильник и бумажник с банковской картой! Хорошо, что в карманах оставалось немного наличности. Обратился я, конечно, в полицию, тороплю сотрудников, чтобы побыстрее оформили и отпустили меня, поскольку до самолета осталось мало времени, без меня ж разыскивать вора будут. Я ведь описал его, правда, со спины. Но там же закон, там же протокол, там же порядок. Опоздал я на рейс, буквально к отлету лайнера приехал в аэропорт. В кассе мне вежливо сказали, что билет могу сдать и получить за него деньги только в том месте, где покупался билет, то есть в Ставрополе. Занимательно!

С небольшим количеством налички в кармане, без связи с миром, вспоминая историю тридцатилетней давности, проклиная вора и полицию, кинулся к маршрутке, чтобы уехать к станции метро, откуда ходят автобусы домой, в Ставрополь. Первым, у кого мне хватило духу попросить телефон, был парнишка-таджик. Сидел со мной рядом в микроавтобусе. Попытался дозвониться, никак. Второй оказалась девушка из Узбекистана, без сомнений протянула свой мобильник, от пятидесятирублевки отмахнулась, роуминг бесплатный. Хоть домашних успокоил.

Водитель рейсового автобуса Иван помялся немного, но поверил в мою грустную историю, позволил занять место в салоне. В Ставрополе я расплатился за проезд. Всю дорогу сосед по автобусу, Дауд из Дагестана, пытался угощать меня то завтраком, то обедом, заметив, что я никуда не выхожу на остановках, продолжаю смотреть телевизор или дремлю.

А вы говорите, времена настали плохие, испортились люди!

Не сомневаюсь нисколечко, что и через десять, и через двадцать, и через тридцать, да через сколько угодно лет люди будут точно так же вздыхать, вспоминать былые времена и жаловаться на настоящие.

Люди всегда одинаковы. Есть добрые и злые, есть жесткие и мягкие, есть жадные и щедрые, есть прямодушные и хитрые, есть открытые и замкнутые, есть красивые и просто симпатичные, разные есть люди, и все же одинаковые, со своими страстями и переживаниями, со своим отношением к жизни и к другим людям.