Добрый вестник

Это было обычное летнее утро. В раскрытые окна врывались полуденный зной, пенье птиц, измученных этим беспощадным зноем, и другие звуки, присущие городской суматохе. Природа изнывала от суховея, принесенного из казахских степей, и с надеждой взирала на запад, в ожидании долгожданной прохлады. Но запад был неумолим, отдавая нас, как на закланье, восточному мучителю.
Необычный звук, похожий на хлопок, заставил меня вздрогнуть и оглянуться. Комната была пуста. Но я не могла ослышаться. Что-то ведь произошло за моей спиной. Я не находила причины этого звука и ужас сковывал меня все сильнее. Может я слишком впечатлительная и суеверная, но я — же девушка и могу себе позволить быть трусихой.

И наконец-то буквально на последней капле моей смелости я заметила это. «Это», потому что еще не сразу поняла, что же было передо мной. Поскольку дома я была одна, то не было смысла кричать и звать на помощь. Отступать было некуда, а за спиной в буквальном смысле был родной Сталинград. Я смело глянула ужасу в глаза. А этот ужас, с остекленевшими от страха глазами, смотрел на меня. Он был черного цвета, похожий на птицу. Возможно стриж. Они носились между домами на невероятных скоростях. Видимо на одном из крутых виражей, он врезался в стену дома и ввалился ко мне в комнату, а точнее сполз вниз по шторе. Стриж сидел на полу, вцепившись лапками в тюль и растопырив крылья в разные стороны. Безусловно, ему сейчас было хуже, чем мне. Во-первых, наверняка сотрясение птичьих мозгов, во-вторых, потеря пернатой реальности. А в-третьих, я, с широко раскрытыми от ужаса глазами и черными длинными волосами перед ним. Мои догадки подтвердили пятна, неопределенного цвета на моей любимой шторе, как раз в том месте, где у бедной птички кончался хвост.
И я, не совсем смелая девушка, но со звонким и добрым пионерским детством в прошлом, решилась спасти бедную птаху. Не очень быстрым и не очень уверенным шагом я подошла к окну, осторожно приподняла штору двумя руками в надежде, что мой незваный гость, продолжая держаться лапками за штору, как за стропы парашюта, поднимется вверх и вылетит в окно. Но у моего нежданного товарища по страху были видно свои планы на спасение. Ибо он все-таки влетел в комнату, описал круг почета и только после этого выпорхнул на улицу. Ах, как красив был этот чертенок в своем стремительном полете. Взвился ввысь, помахал мне крылом и, даже кажется, подмигнул глазом. Осмелел, почувствовав себя в родной стихии. Я проводила его взглядом и тоже помахала рукой на прощание.
Я гордилась собой, такой смелой, великодушно спасшей бедную птицу в трудную минуту. А потом вдруг вспомнила, что есть очень грустная примета. Птица, влетевшая в дом, к несчастью. Ой, ну как же так? Птичка, ну зачем же? Сколько можно несчастий? Я подошла к окну, со щемящим чувством в груди. Вспомнила, как она мне подмигнула на прощание и поняла, что моя птичка была к хорошим событиям в моей жизни. И мысленно крикнула ей:
-Ты прилетай ко мне с добрыми вестями, когда захочешь. Не надо с плохими, пожалуйста.
Стриж улетел в свою жизнь, а я вернулась в свою. Тем более меня ждала штора, испорченная моим нежданным гостем, принесшим мне хорошее известие.