Сразу за территорией госпиталя небольшой базарчик, вернее, что-то вроде обжорного ряда. Запахи легко преодолевали высокие кирпичные стены, дразнили, призывая уйти в самоволку. Впрочем, какая там самоволка? Куда денется солдат в госпитальном синем одеянии, обязательно не по росту: либо со штанами выше щиколоток, либо – наоборот, закатанными, чтобы не волочились по земле. И все знали, что на базаре можно было за 15-20 копеек наесться от пуза только что вынутых из кипящего масла баурсаков, это такие шарики из теста, начинённые мясным фаршем. Или так же брызгающих жарким соком парочки чебуреков. Нам, не искушённым в восточной кухне парням, всё казалось божественно вкусным, особенно после казенных армейских харчей. И плов, с щедрыми кусками мяса, и манты, и фичи (лепёшки с мясом), и шашлыки на коротких алюминиевых шампурах. Обязательным, совершенно бесплатным, приложением ко всем блюдам, была пиала салата из помидор и лука, тонувших в соке и масле, щедро присоленного и перчённого. Народ, торгующий на рынке, видимо, делал увеличенные порции для военных. Часто нам совали в руки овощи и фрукты, просто так; нередко предлагали и спиртного.
Не всегда удавалось проскочить в обжорный ряд, но грело ожидание того, что если не сегодня, то уж завтра обязательно туда попадёшь
