Как-то раз поехали с папой в гости к родственникам. Отпуск был у папы зимой. Я ещё вольная птица, в школу только осенью. А надо сказать, что из нашего Темиртау до Магадана путь не близкий, поездом несколько суток добирались. Но в поезде весело было, то песни поют, то на гармони играют, то немые разные картинки продают, то на станциях цыганята пляшут, да много чего. К ночи утихомиривается вагон. Все уже напились, кто чаю, кто водки. Лежат на полках, слушают чей-то рассказ. Колёса стучат, вагон качается, тускло свет сквозь матовые плафоны. Так бы ехал и ехал. Но приехали.
Колыма большая. Магадан тоже. Но нам ещё дальше, в посёлок Б. Туда «только самолётом можно долететь…».
Сели в самолёт. АН-2 называется. Сидим на алюминиевых лавках вдоль борта. Пора бы уж взлетать, но ждём ещё, хоть винт уже давно вращается. Тут открывается дверь, в салон влезает маленький такой человечек в кухлянке и в торбазах, за ним втискиваются четыре оленя. Олени настоящие. Тоже маленькие, плюшевые такие. Но с рогами. Замыкает команду опаздывающих ещё один в кухлянке и торбазах, перед собой толкает нарты.
Так и полетели. Я всё смотрел на оленей, а они на меня, пока не наколдовали сон.
Проснулся уже в посёлке Б. В аэропорту. Ну, как в аэропорту. Среди снегов, снежищ и начинающейся метели виден дощатый сарай с табличкой Б.
Люди в кухлянках и торбазах оленей впрягли в нарты, на вопрос папы, а где, собственно, сам посёлок, махнули меховыми рукавицами куда-то в сугробы и совсем было собрались умчаться в крупные вечерние хлопья снега, но предложили подвезти. За 10 копеек.
Я с чемоданами ехал в нартах, а папа вместе с аборигенами бежал всю дорогу.
Я ещё потом удивлялся, надо же, у меня нос чуть не отвалился от мороза, а папа, когда с родственниками обнимался, всё пот утирал с лица.
Жаркий край Колыма!
